Вообще-то в отношении статусов и титулов Кодекс магов довольно строг: "светлые" на протяжении многих столетий назывались исключительно "мастерами", а "темные" - "мэтрами". И никак иначе. Перепутать одного с другим грозило невеже серьезными неприятностями. Когда-то за одно только подозрение о принадлежности к "темным" даже именитых чародеев сжигали на кострах. Когда-то одно лишь упоминание о некромантах могло спровоцировать гражданскую войну. Когда-то нас травили, как бешеных собак, уничтожая методично и скрупулезно, как будто от этого действительно зависело спасение целого мира. Но даже в те времена за использованное стариком обращение можно было расстаться с жизнью.

   Однако в данной ситуации я посчитал преждевременным вмешиваться в естественное течение событий. К тому же, настоящие некроманты на Гинее были практически истреблены еще пятьдесят лет назад, так что старик вполне мог не знать этих тонкостей. А господин граф мог и не сообразить покопаться перед поездкой в семейных архивах.

   Поднимаясь по узкой, отчаянно скрипучей лестнице на второй этаж, я усмехнулся.

   До чего ж ты докатился, мэтр... терпеливо молчишь, когда давно пора громко возопить и совершить свою страшную мстю. Насмешливо смотришь на чужого слугу, не знающего элементарных правил вежливости. Язвишь, когда надо скрежетать зубами от ярости. Усмехаешься, когда есть миллион и одна причина, чтобы поддаться унынию. Впервые за много лет ходишь по людной улице, бесстрашно сняв капюшон, и стараешься не думать о том, по какой причине Совет магов вдруг решил объявить амнистию.

   Да-а... кажется, годы, проведенные в склепе, сделали тебя гораздо покладистее. Научили выжидать подходящего случая, словно затаившийся зверь. Привили терпение. Позволили выжить в то трудное время, когда буквально повсюду нещадно уничтожались твои коллеги. Но, вместе с тем, эти годы забрали почти все твои силы. Сделали тебя уязвимым. Отвратительно беззащитным. И далеко не таким могущественным, как во времена расцвета Гильдии некромантов.

   Хотя, если бы мне опять пришлось выбирать между смертью и бессилием, я бы принял точно такое же решение. Потому что, во-первых, никогда не хотел подчиняться обстоятельствам. А, во-вторых, потому что не понаслышке знал: смерть - это отнюдь не необратимое явление. Правда, тогда я еще не придумал достойного способа ее обмануть.

   - Сюда, - поднявшись на второй этаж, старик быстро посеменил по пустому коридору. Вернее, коридор был не совсем пустым, но двух здоровенных охранников, стоящими возле одной из дверей, я за живых не считаю. Один плечистый, обритый наголо, с мордой, которая выглядела лишь слегка выразительнее обычного булыжника. В кожаной безрукавке, позволяющей без помех рассмотреть горы мускулов, коими их обладатель явно гордился. В кожаных же портах, готовых вот-вот треснуть по швам на причинном месте. Да еще и с татуировкой на левой щеке, по которой только тупой не поймет, что милый мальчик прибыл сюда издалека. Скажем, с берегов Темного моря... или с Гриннадских островов, где, как говорят, водится немало желающих пощекотать себе нервишки самодельными, тщательно заточенными колюще-режущими предметами.

   В общем, пока я в господине графе только разочаровываюсь. Несмотря на то, что второй охранник выглядит чуточку поинтереснее: не такой мощный, но зато подвижный, гибкий. Оружие напоказ не выставляет, но, если присмотреться, под кожаными браслетами, плотно обхватывающими его запястья, можно углядеть признаки каких-то крохотных (метательных?) снарядов. Да и куртка на груди недвусмысленно оттопыривается. И цвет ауры вызывает весьма приятные ассоциации. В общем, он мне понравился. И понравился бы окончательно, если бы не высокомерное выражение лица, с которым он окинул мою низкорослую фигуру. Сменившееся на совсем уж откровенное презрение, когда стало ясно, что это именно за мной посылал своего верного слугу Его Экхимозное Сиятельство.

   Интересно, в какой дыре граф умудрился нанять этих болванов? А главное, ради чего он вообще их сюда приволок? Или, может, правильнее будет спросить: ради КОГО?

   Я мысленно хмыкнул, перехватив сразу два подозрительных взгляда, но сделал вид, что меня больше заботит прилипшая к штанам паутина. Увы, Гиго не очень-то следил за порядком в своей гостинице. Видимо, потому, что другой в Масоре не было, и все приезжие были вынуждены мириться с этими маленькими неудобствами.

   Кстати, а вот и он сам...

   Я приветливо кивнул вывернувшемуся из угла толстяку и предусмотрительно отступил назад, чтобы его массивная туша сумела протиснуться мимо моих скромных габаритов. Коридоры тут довольно узкие, а Гиго обладал изрядно крупными размерами, поэтому немудрено, что меня едва не приплюснуло между его объемистым брюхом и обшарпанной стеной. Выглядело это довольно комично: представьте двух колобков (большого, но мягкого, и маленького, но плотного), попавших в узкий желоб, и тогда поймете, почему нам было так тяжело.

   Гиго, хорошо понимая, сколько неудобств создает, виновато и несколько заискивающе улыбнулся, но я лишь понимающе втянул живот и как можно полнее выдохнул. Он постарался сделать то же самое. После чего мы, наконец, удачно разминулись, и теперь уже охранникам пришлось проявить чудеса ловкости, наглядно демонстрируя умение маневрировать в тесном пространстве.

   - Добрый день, мэтр Гираш, - пропыхтел толстяк, проделав сложный акробатический номер во второй раз. - Рад вас снова видеть. Надеюсь, мой Летун не опоздал?

   - Нет, - все с той же улыбкой отозвался я, с нескрываемым любопытством следя за сменой выражений на лицах недовольных головорезов. Интересно, сколько раз за день Гиго проходит мимо них таким же манером? - У нас с ним сложились очень неплохие отношения. А если ты и дальше будешь давать ему мою настойку, они станут намного более долговечными.

   - Конечно, мэтр Гираш, - вытерев пот со лба, хозяин гостиницы аккуратно обошел... вернее, обтек вжавшегося в стену старика. - Я непременно последую вашему совету. Хорошего дня.

   - И тебе помереть спокойно, - благодушно откликнулся я, терпеливо дожидаясь, когда толстяк исчезнет, а слегка помятый слуга соизволит открыть передо мной дверь.

   Хозяин гостиницы с усилием поклонился, с явным трудом согнувшись в пояснице, затем с видимым облегчением выпрямился и поспешил на первый этаж. Он, кстати, был одним из немногих в Масоре, с кем у нас сложились почти что дружеские отношения. Причем, этому, как ни странно, весьма поспособствовала моя специальность, которая во все времена считалась проклятой.

   Тут, пожалуй, следует пояснить, что первопричиной и моего нынешнего состояния, и сегодняшних событий, как это ни парадоксально, послужили "светлые" маги. Да-да, не мы - злобные порождения мрака и гнусные выродки, продавшие свои души Тьме, а самые именно "светлые", которым существование некромантов вдруг стало поперек горла. Что уж стало тому причиной - никто доподлинно не знает. Ходили, правда, слухи, будто глава тогдашней Гильдии некромантов... некогда - один из сильнейших магов Совета... что-то не поделил с главой "светлых". То ли нарушил чего, а то ли спор какой между ними вышел... сейчас уже неважно. Факт в том, что в Совете появилось некоторое напряжение. И на этом фоне примерно сто лет назад вдруг стали постепенно расползаться непонятные, совершенно необъяснимые слухи о каких-то зловещих предзнаменованиях, роковом положении звезд и грядущем конце света, который в назначенный день и час якобы начнут коварные "темные".

   Что вдруг случилось, что после многих веков спокойной жизни гадалки внезапно стали сходить с ума, наперебой заявляя, что мир качается на опасной грани - неизвестно. Древние оракулы, будто сговорившись, бормотали какую-то неопределенную муть про приход некоего Великого Зла. Тогда как известные прорицатели, наоборот, несли полную околесицу, полностью противоречащую всему, что говорили и гадалки, и оракулы.